На прошлой неделе были осуществлены работы по перезахоронению первых пяти могил с территории аварийного Григорьевского кладбища на новое место. 14 января для проверки качества выполняемых работ на территорию Южненского кладбища, куда и производится перезахоронение умерших, выехала инициативная группа, в состав которой входят родственники и близкие захороненных.

Увиденное их поразило — работы ведутся с нарушениями: на перенесенных могилах нет инвентарных номеров, глубина подготовленных ям составляет не более метра (нормы требуют не менее 1,5 метра глубины). Но, как заверили на встрече с инициативной группой ответственные за перезахоронение, все работы ведутся в соответствии с существующими нормами действующего законодательства, а на момент посещения инициативной группой кладбища работы по переносу могил не были завершены в связи с наступлением выходных…

Если откровенно говорить, данная тема при детальном ее изучении вызывает определенное состояние ужаса, не говоря уже о святотатстве…

Кладбище в Григорьевке… безымянное!

Вопрос переноса кладбища в селе Григорьевка, которое находится на балансе Новобелярского поселкового совета Коминтерновского района, возник давно. И дело скорее не в проблеме сползания могил в лиман (об аварийной ситуации здесь говорили более 15 лет), а, как подчеркивают местные чиновники, в банальном отсутствии средств на проведение соответствующих работ.

Не нужно много рассказывать о Малом Аджалыкском лимане, на берегу которого расположено Григорьевское кладбище. Стоит только назвать здешние предприятия — и все сразу же становится ясно: химический гигант ОАО «Одесский Припортовый завод», ведущий завод пищевых масел и жиров ООО «Дельта Вилмар-СНГ», терминалы ООО «ТИС», нефтетерминал «Пивденный», зерноперевалочный терминал ООО «Бориваж», а также самый глубоководный порт Украины — порт «Южный».

Проблемное кладбище практически граничит с Одесским Припортовым заводом, при строительстве которого в свое время жители села Григорьевка были отселены, большая часть — в Южный. Сегодня территория Григорьевки — это рекреационная зона, клочок морского побережья возле портового входа в акваторию лимана, порядка двух десятков частных домов, небольшой пляж и мозолящее инвесторам глаза кладбище.

Решение о переносе Григорьевского кладбища Новобелярский поссовет принял в июне 2011 года. Тогда речь шла о перезахоронении в село Булдынка, что также подчинено поссовету. Реакция родственников умерших на это решение последовала мгновенно — и в Южном организовалась инициативная группа. Текущий результат — практически полгода ушло на достижение компромиссного решения проблемы.

Ответственность за проведение работ по переносу захоронений была возложена на депутата Коминтерновского райсовета от Партии регионов Дениса Олеговича Булдакова, который ныне также возглавляет КП «Беляркоммунхоз», непосредственно занимающийся данным вопросом, и Новобелярский поселковый совет. Депутат и органы местного самоуправления ведут активный диалог с родственниками умерших, в частности, на городском форуме г. Южный. Однако сложность проблемы очевидна.

На момент принятия решения поселковым советом о переносе захоронений выяснилось, что Григорьевское кладбище не имеет книги инвентаризации. За полгода работы было идентифицировано только 278 захоронений из 842, большая часть могил безымянны. Неизвестные имена похороненных здесь еще будут уточняться при получении заявлений, а вот судьба неопределенных захоронений вызывает тревогу: если родственники вдруг спохватятся, и решат поклониться праху близких, то сделать это окажется очень непросто, или невозможно.

Участники процесса по принятию решения о переносе кладбища добровольно-принудительно сошлись на том, что перезахоронят умерших на территории Южненского кладбища. Однако здесь всплыл интересный факт. Как выяснилось, вследствие оценки инженерно-геологических условий участка, определенного под переносимые могилы, выделяемая властями площадка не соответствует гигиеническим требованиям по обустройству кладбища, прописанных в Государственных СанПиН Украины. Исследования показали, что территория функционирующего кладбища города Южный и рядом отведенный участок для могил из села Григорьевка подвергаются подтапливанию паводковыми водами, а склон данной территории направлен в сторону села Сычавка, где еще имеются действующие колодцы, и Сычавскому пруду, прилегающему к г. Южному. Кроме того, здесь есть риск возникновения оползней. В общем, все это может привести к вспышке эпидемии в близлежащих населенных пунктах. Сущая малость остается за погодными условиями и временем.

Казалось бы, нужно пересмотреть решение о выборе места перезахоронения, но инициативной группе в районе заявили, мол, и так проделана уже большая работа по землеотводу, и в отношении проекта переноса кладбища, а средства на это мероприятия ограничены.

Немного отвлечемся

Немного отклонимся от нашего, действительно, темного вопроса на более светлую тему.

В конце июня прошлого года в прессе появилось сообщение о том, что разработан проект дноуглубления акватории порта «Южный» до 21 метра. Проект включает в себя реконструкцию и создание новых элементов подходного и внутреннего каналов с разворотным кругом, а также операционной акватории причалов №5, 6, 8, 9.

Реализация этого проекта сделает порт самым глубоководным в Украине и одним из главных конкурентов среди портов черноморского бассейна, позволит предприятию полностью разгружать и загружать суда дедвейтом 200 тыс. тонн и осадкой до 19,5 м непосредственно возле причалов без дополнительной загрузки на рейде.

Однако, каким образом будут осуществляться дноуглубительные работы — остается неясным. Судите сами, копать подходной канал и акваторию у причалов без закрытия порта технологически невозможно. К тому же, эти работы создадут существенные проблемы для подхода судов к причалам других предприятий промышленно-транспортного узла, что расположены выше по берегу Мало-Аджалыкского лимана. Следовательно, все компании понесут убытки, и кто их будет компенсировать — непонятно.

Нужно сказать, что работы по углублению акватории порта ориентировочно оцениваются в 500 млн. долларов (без компенсации убытков предприятий, которые потенциально пострадают). При самых смелых прогнозах эксперты говорят об окупаемости данного проекта, как минимум, в десятилетие. А если учитывать внешние факторы, в том числе, протекционистскую политику России в отношении своих портов и создание новых портовых мощностей на Черноморском побережье, то сроки окупаемости возрастут куда более. Поэтому осмелится ли украинское государство на такой шаг — большой вопрос.

Кстати, сравните эти сведения с датой принятия решения поссовета о переносе кладбища. Бытует мнение, что истинная причина переноса кладбища кроется именно в развитии порта «Южный», а катастрофическая ситуация с обвалами — лишь предлог, в чем дальше мы и попытаемся разобраться.

Пока решается вопрос реализации дноуглубительных работ — это не мешает в акватории лимана развиваться другим предприятиям. Уже больше года активно обсуждается тема создания LNG-терминала. Планируется, что этот терминал по приему сжиженного природного газа должен разместиться на Черноморском побережье, и к 2014 году быть готовым к приему первых танкеров. Предварительный проект строительства предусматривает поставку первых партий до указанного периода в объеме 2 млрд. куб. метров голубого топлива, с перспективой до 2017 года — до 10 млрд. куб. метров. Стоимость реализации проекта оценивается в 8 млрд. гривень.

Сомнений в реализации данного проекта практически не осталось. В апреле прошлого года президенты Украины и Азербайджана договорились о том, что Баку уже сегодня готов поставлять в Украину для LNG-терминала 5 млрд. кубометров газа ежегодно; а на следующей неделе, 25 – 26 января в Давосе, Государственное агентство по инвестициям и управлению национальными проектами Украины и государственная нефтегазовая компания Азербайджана «Socar» должны подписать соглашение о создании совместного предприятия для поставок сжиженного газа на будущий украинский терминал.

Строительство терминала по приему газа еще не началось. Но в настоящее время рассматривается пять строительных площадок, две наземные из которых находятся в районе порта «Южный» (вблизи ОПЗ и нефтяного терминала ОАО «Укртранснафта»). Не мудрено, что лакомый кусочек земли, занимаемый кладбищем, также может рассматриваться в качестве стройплощадки. Но будущий терминал требует участок площадью в 80 га и санитарную зоной вокруг него не менее 0,5 км. Подобными свободными территориями побережье лимана не обладает, к тому же, согласно норм безопасности такое соседство убийственно для вышеуказанных предприятий.

Если оценить всю ситуацию в целом, то Малый Аджалыкский лиман — «вкуснейшее» место для инвестиций в промышленность: удобное географическое расположение, развитая транспортная сеть подъездных железнодорожных путей, порт «Южный» (самый глубоководный и незамерзающий порт Украины), большие глубины имеет и весь лиман. Не зря же Ринат Ахметов намерен вложить в строительство экспортно-импортного комплекса по перевалке навалочных сыпучих грузов в порту «Южный» порядка 230 млн. долларов и «искренне верит» в увеличение глубоководности порта, а Дмитрий Фирташ не скрывает цели приватизировать гиганта по производству химических удобрений — ОПЗ, который может уйти с молотка уже в этом году. Не скрывают своих аппетитов предприятия «Дельта Вилмар-СНГ» и «ТИС» — в ближайшие годы их границы будут расширены, заняв новые территории, построив новые и расширив уже эксплуатируемые причалы в прибрежной зоне лимана.

Немало в СМИ появляется сообщений и об интересе к территории вблизи лимана иностранных инвесторов, в том числе, из Америки и Китая, которые не оставляют надежд на приобретение здесь земли, несмотря на то, что практически вся территория побережья лимана уже раздерибанена.

Возвращаясь к кладбищенской теме, остается только гадать, как она будет решена.

Можно все-таки решить проблему? Можно, если захотеть…

Несмотря на видимую безнадежность ситуации, я все-таки решил поинтересоваться реальностью берегоукрепления района, где располагается аварийное кладбище, и о стоимости подобного проекта.

Как мне стало известно, в августе Новобелярский поселковый совет направил письмо в «ЧерноморНИИпроект» с просьбой дать оценку состояния берега у Григорьевского кладбища и возможности его укрепления. Чтобы не заниматься бумажной волокитой, я решил напрямую обратиться в научно-исследовательский институт с аналогичным вопросом. Здесь мне рассказали, что летом прошлого года в районе Григорьевского кладбища учреждение проводило восстановление геодезических знаков, а геологическая группа выполняла работы по обустройству скважин недалеко от территории кладбища. Для какой цели предназначаются скважины — не уточнили (могу предполагать, для дальнейшего строительства). Меня заверили, что вопроса о берегоукреплении под кладбищем не ставилось — склон достаточно устойчив, и пока что не требует дополнительных мероприятий (но ведь чиновники же заявляют обратное!).

Таким образом, могу предположить, что работники института не заметили, как из горных пород «торчат останки умерших». К тому же заявление депутата Новобелярского поселкового совета (на момент принятия решения о переносе кладбища — и. о. поселкового головы) Андрея Валериевича Горивенко, как бывшего строителя, о том, что он не знает, «чем можно укрепить «овраг», заставило меня обратиться к профессионалам.

Я нарисовал небольшую схему, на которой указано аварийное кладбище, расположенное на обрыве в 12 метров, и расстояние до береговой линии в 20 метров — примерно те условия, в которых находятся захоронения. Моя мысль заключалась в следующем: можно ли укрепить побережье в имеющихся природных условиях и обустроить при этом обычную набережную?

На мой вопрос ответил главный инженер одной из ведущих частных инженерно-строительных компаний, в практике которой уже имеется успешный опыт укрепления прибрежных черноморских склонов. «Технически укрепление проблемного берега и обустройство набережной — реально, однако финансово — немыслимо (если, конечно, на кладбище не присутствуют исторически важные для государства захоронения и захоронения иностранцев). На укрепленной территории стоимость анкерных свай для укрепления склонов обойдется в 800 – 1200 долларов за 1 погонный метр сваи. Предположительно, необходимо будет запроектировать два, а то и три ряда свай. Плюс к этому, нужно будет делать две-три террасы (в зависимости от расчета) и выполнить очень дорогие земляные работы, стоимость которых составит не менее 50 – 60 тысяч долларов за 1 квадратный метр (сюда включаются стройматериалы, рабочая техника, оплата труда рабочим, и т. д.). К тому же, следует вывести границы укрепляемой территории за пределы существующей береговой линии (в лиман) еще хотя бы на 50 метров — в противном случае укрепление не имеет смысла», — отмечается в письме.

Также я поинтересовался вопросом обвала могил во время строительных работ — «Для решения такой проблемы производится временное крепление откосов — задавливание шпунта обеспечивает надежность склона от обвала».

В дальнейшем письменном диалоге мне удалось узнать скромную экспертную оценку стоимости подобного проекта берегоукрепления с обустройством набережной. Предположительно это обошлось бы государству порядка 500 – 800 тыс. долларов за 100 погонных метров сооружения (длина кладбища относительно берега лежит в этих пределах). В реальности денежная цифра может вырасти по ряду факторов: глубины дна возле набережной, форс-мажорных обстоятельств в период выполнения строительных работ, перепадов цен на рынке строительных материалов и прочих. Поэтому на такой проект украинские власти, конечно же, не пошли, а обязать в его реализации частного инвестора — это какой кусок земли необходимо будет отдать взамен? Невыгодность проекта вроде бы очевидна.

Но здесь я хотел бы подчеркнуть следующий момент: согласно сметы проекта по переносу Григорьевского кладбища планируемая стоимость работ по перезахоронению не должна превысить 3,8 млн. гривень (475 тыс. долларов). Таким образом, берегоукрепление и обустройство набережной обошлось бы государству всего в два-три раза дороже. Можем ли мы скупиться при решении таких вопросов? Уверен, что нет. Скупиться здесь — святотатство! Только, вот, святотатство состоит как раз в другом. Дело-то — не в деньгах, которые правительство не откажется выделить. Дело в стоимости самой земли и интересах бизнеса к ней. Могилы, как это кощунственно ни звучит, не приносят доходов, которые способна приносить занимаемая ими земля. Вот где нужно «копать», чтобы дойти до истины — почему проблема не решается так долго.

Кстати, надо сказать, что по-другому состоялось бы решение проблемы, если бы кладбище имело историческую национальную ценность или было бы объектом мирового наследия. Тогда острота и решение вопроса стали резонансной темой, обсуждаемой мировой общественностью, что задевало бы репутацию государства и, возможно, решение проблемы переноса усопших закончилась в пользу создания охраняемого памятника истории на территории кладбища.

Но ни «исторической ценности», ни чего-то другого, кроме несвободной для извлечения прибыли земли, 200 – летнее кладбище не несет, несмотря даже на то, что здесь имеются казацкие захоронения, как это показали недавние научно-исторические исследования…